Вы счастливы? Значит достигнете необыкновенных высот.

Вячеслав Полунин, клоун

Клоун Слава ПОЛУНИН, первый и главный Асисяй России, входит в пятерку лучших клоунов мира и живет то здесь, то там — в Голландии, Италии, Великобритании. В парижских предместьях живёт в собственном замке, переделанном из бывшей мельницы, — как и полагается всякому волшебнику. Бесконечно гастролирует по миру. В России он бывает не чаще раза в год, все больше зимой, в январе, чтобы показать свое знаменитое «с'НЕЖНОЕ ШОУ»

Западной прессой русский клоун Вячеслав Полунин назван "лучшим клоуном мира", "лучшим клоуном эпохи", он получал в разных странах самые престижные театральные премии, среди которых и эдинбургский "Золотой Ангел", и испанский "Золотой нос", и премия Лоуренса Оливье. На родине, в России, в 2000 году он удостоен премии "Триумф".

Сколько надо работать клоуном, чтобы жить как Вы?

Давайте начнем с «ничегонеделания». Рассуждая о «ничегонеделании», хочется сразу сказать, что оно требует неусыпного внимания и полной самоотдачи двадцать четыре часа в сутки. Потому что речь идет о творческом удовольствии, которое просто не хочется называть привычно усталым и безрадостным словом «работа», но которое возникает лишь в том случае, если ты вкалываешь. «Творческое ничегонеделание» противостоит нетворческому изнурительному труду не только по сути, но и по размеру оплаты – за первое чаще всего денег не платят, поэтому приходится прибегать ко второму. Впрочем, я достиг серьезных результатов на пути сближения одного и другого. Я всегда считал, что зарабатывать надо ровно столько, сколько хватало бы на удовлетворение самых насущных потребностей.

В советские времена моим «Лицедеям» было достаточно работать за деньги пять дней в месяц, чтобы хватало на еду и одежду. Зато остальное время мы могли посвятить тому, что любим. Мы так и жили: десять дней работали для публики, а потом полтора месяца получали удовольствие для себя. Но не от праздности, а от творчества. Что такое отдых в буквальном смысле слова, я узнал после сорока пяти лет: до этого у меня не было ни одного выходного и ни одного отпуска. Но слово «работа» мне совсем перестало нравиться, и я всячески старался его подменить более приятными вещами. Потому что для меня очень важно, чтобы люди рядом со мной занимались любым делом с удовольствием, чтобы это занятие делало их счастливыми. Это самое важное.

А как же талант?

Талант в человеке спрятан очень глубоко, он прикрывается стеснением или нахальством – чем угодно, только бы не открыться (смеется). И ты его еле-еле пытаешься выковырять из этой глубины. Главное – создать благоприятную атмосферу. Ведь при хорошей погоде грибы вырастают сами по себе. Когда ребята приходят ко мне учиться, я только через год начинаю с ними заниматься клоунадой. Целый год они красят стены, таскают вещи. Прежде всего, ты должен стать нужным – это первый закон. Пока от тебя требуется только одно – чтобы без тебя никто не смог обойтись. Если каждые пять минут тебя кто-нибудь зовет, значит, ты здесь необходим.
Вот в институтах обучение совершенно неправильное: там тебя постоянно пытаются накормить, силой запихивают в тебя знания. Но надо, чтобы ученик сам все время ходил за тобой и просил, чтобы его покормили. Только в таком случае он понимает ценность того, что ты ему даешь. Все же остальные способы обучения – всего лишь расшвыривание пустоты. Внешняя видимость деятельности.

«Своего» человека можно почувствовать?

Сразу этого не почувствуешь, сначала нужно предположить. Чтобы собрать свою ватагу, время от времени я устраиваю приемы: а ну, все ко мне в гости! Приходит сто человек, я выбираю пятерых, а концу года остается всего один. Если он продержался пару лет, я считаю, что это были очень успешные два года. Я собираю команду не из тех, кто обладает каким-то особым умением или знаниями, а из тех, кто умеет быть счастливым. На целом свете нет людей счастливее моих компаньонов. Это не значит, что в их жизни все как по маслу. Просто они умеют быть счастливыми от луча солнца, заглянувшего утром в окошко, оттого, что рядом друзья, оттого, что жизнь их наполнена творчеством… Из каждой нашей репетиции мы устраиваем праздник. Если процесс творчества, творения воспринимать как тяжелую работу, получается не творчество, а ерунда какая-то.
Творчество – это заразная вещь. Поэтому, когда я делаю что-то новое, то окружаю себя десятком творческих людей, пускай даже и не имеющих ко мне никакого отношения. Я просто создаю вокруг себя некую энергетическую систему, окружаю себя пространством творчества. Когда я нашел этот ключик, он открыл мне дверь в сказочную страну. В моей компании людей разных национальностей, из разных стран объединяет идея создания «счастливого пространства». Вот, например, художник Андрей Бартенев – он просто человек-праздник. Недавно он получил звание Академика Академии дураков, которым очень гордится. Звонишь ему и слышишь в трубке всегда радостный его голос: «Академик Бартенев слушает». Мои друзья такие с детства, только иногда жизнь их сверху придавливает, и они не всегда могут выплеснуть то, что хотят. Это особый талант! Я коллекционирую этих счастливых – выискиваю эти бриллианты по всему миру и собираю вокруг себя. Это мое богатство!

Значит, Вы оцениваете людей по тому, как они владеют «ничегонеделанием»?

Как правило, человек сначала пытается доказать себе: я это могу! И ему кажется, что в этом и есть цель жизни. Потом он понимает, что он действительно все может и умеет, просто для этого нужно страшно вкалывать. Наконец, человек сознает, что самые главные моменты в его жизни были не те, когда он доказывал себе что-то, а когда, например, плыл на лодке и слушал пение птичек. Именно этот момент и был счастливым. В конце концов – меняется точка отсчета. Кто-то, конечно, привык все время истязать себя для достижения цели, но я добиваюсь всего праздником. В момент праздника человек находится в таком ажиотаже, что возникает некая турбулентность, позволяющая достигать не-обыкновенных высот.

Вам, наверное, безумно скучно читать контракты?

Все наши деловые письма читаются очень смешно. Я помню, мы как-то договаривались о контракте на Бродвее, а потом решили: а ну его. И послали им письмо: картинка, на которой нарисовано два человека, у одного голова квадратная, а у другого – треугольная… И подпись: «Похоже, что мы никогда не сможем понять друг друга» (смеется). Наш импресарио, например, – самый большой дурак среди всех импресарио, самый сумасшедший, самый веселый, он может отморозить такую глупость, и в то же время он – потрясающе творческий человек. Мы выбрали его, потому что он в точности похож на нас. Он добивается больших результатов и делает это очень весело. Или вот: мы каждый год тратим кучу денег на снеговиков. Ну, зачем, какой в этом смысл – ведь это не приносит никому никакой прибыли, но зато доставляет всем огромное удовольствие. У нас в команде все в той или иной степени клоуны. Дело не в профессии, а в людях. Мы просто находим похожих людей во всех сферах деятельности. А когда к нам приходят «дюже деловые» люди, я говорю им: я пошел спать.

Что нужно, чтобы реализовать идеи?

Необходимо проявлять недюжинное упорство, чтобы добраться до удовольствия, чтобы достичь того, к чему стремишься. Чтобы «ничегонеделание» превратилось в картины, стихи, книги, спектакли. Необходимо сделать так, чтобы множество мельчайших необходимых элементов сошлись вместе, и тогда – хоть ты тресни – шоу все равно получится.

Интервью из журнала DESILLUSIONIST №3